Читать книгу - "Рожденная любить [= Свадьба горца ] - Ханна Хауэлл"

Он поцеловал ее медленно и нежно, упиваясь вкусом податливых губ, и в то же время его руки до боли сжимали ее тело. Иен откинулся на спину и привлек жену к себе, приподняв бедра. Оба невольно вскрикнули, их желание слиться воедино было почти нестерпимым.

– Айлен, моя маленькая жена, – хрипло шептал Иен, переворачиваясь так, чтобы оказаться на ней. Его дрожащая рука зарылась под ее юбку. – Тебе никогда не задирали подол, словно деревенской девчонке, которую берет обезумевший от желания мужик?

– Нет, – тихо засмеялась она. – А это приятно?

– Ты сама мне скажешь, и очень скоро. Последовавший за словами мощный толчок заставил Айлен вскрикнуть от удовольствия, смешанного с облегчением. Их желание было слишком необузданным, чтобы они могли тратить время на ласки или задерживаться на подступах к вершине экстаза.

Еще не до конца опомнившись. Иен приподнялся на локтях и посмотрел на жену, которая лежала под ним с закрытыми глазами и разрумянившимися щеками. Хотя Айлен выглядела довольной, он озабоченно нахмурился. Его натиск был слишком резким и стремительным, а жена такой маленькой и хрупкой, поэтому Иен опасался, что причинил ей боль в своем безудержном порыве.

– У тебя все в порядке?

– Да. – Она приоткрыла глаза, улыбнулась и обвила руками его шею.

– Ты уверена, что я не сделал тебе больно?

– Ты не сделал мне больно. Я не такая слабая, как тебе кажется. – Айлен начала раздевать его. – Нехорошо брать собственную жену словно какую-то деревенскую потаскушку.

– Даже если при этом жена получила большое удовольствие?

– А она получила?

– Да. Теперь скажи мне: если так обращаются с деревенской потаскушкой, то как поступают с девкой из таверны?

– Иногда ее берут прямо на столе.

– Так можно себе вес занозить! – возмутился Иен.

– К тому же здесь нет стола, – с усмешкой сказала она.

– Какая жалость, – пробормотал он, глядя, как Айлен стягивает с него обувь. – Более аппетитной трапезы даже представить невозможно.

Покраснев, она принялась отстегивать пояс с мечом.

– Мне все-таки не хотелось бы рисковать своими ягодицами.

– Я бы постелил скатерть из лучшего полотна, чтобы уберечь твои прелестные ягодицы. Нет, не клади его так далеко, – тихо приказал Иен, когда она собралась отбросить его меч в сторону. – Пусть он будет тебе подушкой.

– Вот вам и галантность! А как насчет мельничихи?

– Ее любят на мешках с зерном, естественно.

– Ну да! Только их у нас тоже нет.

– Не важно. Они имеют привычку сдвигаться, поэтому не удается выдерживать ритм. А иногда просто вылетаешь из седла.

– Что за глупый разговор мы с тобой ведем! – Представив себе эту картину, Айлен невольно захихикала.

– А теперь спроси меня про дочку кузнеца.

С подозрением глядя на мужа, та сняла с него последнюю одежду и спросила:

– И как бы ты взял дочку кузнеца?

– На наковальне.

– А почему не на горне? – насмешливо спросила Айлен.

– Никому не захотелось бы столь жаркой страсти.

– И наковальни здесь нет, – Она провела рукой по ноге мужа и увидела, как потемнели его глаза. – Зато у нас есть одеяло.

Вид сильного обнаженного тела возбуждал, да и Иен сегодня проявлял почти беззаботную игривость. Таким она не видела мужа очень давно, и в ней снова проснулась надежда. Вдруг он решил покончить не только с воздержанием, но даже готов к тому, чтобы наконец сделать их брак полноценным?

– Это тонкое одеяло прямо создано для того, чтобы муж овладел на нем своей женой.

– Знаешь, мне кажется, ты прав, – сказала Айлен, опускаясь на колени рядом с ним и пряча нежную улыбку.

– Но тут есть одна трудность.

– Правда? И какая же?

– А такая, что муж лежит тут в чем мать родила...

– И если позволено будет сказать, являет собой прекрасную картину.

– Позволено, – высокомерно заявил он и улыбнулся, когда Айлен рассмеялась. – Итак, муж лежит голым, полностью готов к битве, а жена все еще одета. Как ты считаешь, что тут можно сделать?

– Кому-то следовало бы ее раздеть... – начала Айлен и неожиданно вскрикнула от ужаса.

Ибо к шее Иена прижалось острие меча, потом чья-то рука бесцеремонно схватила ее за полосы и рывком подняла на ноги.

Кровь застыла у нее в жилах, когда за ее спиной раздался вкрадчивый голос:

– О, прошу предоставить эту честь мне.